Край медвежий — тайга и река,

Берегов голубые бока

И магических цапель полёт…

Как обманчив и сладок твой мёд!

Ни следа, ни лосиной тропы,

Только россыпь ольховой крупы

Да в щели, рассечённой ножом,

Чутко дремлют гадюка с ужом.

 

Но нарушат безмолвие скал

Вдруг пещеры звериный оскал

Да утробный таинственный рык —

Водопада свинцовый язык.

Обострён настороженный слух

Так, что слышится взрыв копылух,

Что слетают, не зная грозы,

С обнаженных камней Лемезы.

 

Что, Ильдус, брат Асфана, притих?

Это царство тайменей литых.

Это кладезь живого добра —

Слитков золота и серебра.

Говорят, путь заказан сюда —

Смерть таит роковая вода,

Что могил здесь, как в поле стогов…

Оглянись — это стоит того!

 

Но, отвыкшие от красоты,

Мы всё гоним и тащим плоты.

Где бы встать, всё никак не решим.

Всё к привычному месту спешим,

Откровенья Природы презрев,

Мимо рук обнаженных дерев,

Мимо взглядов горячей хвои,

Мимо тайн первородной Любви.

 

Не считая потерь на пути,

Мы по жизни не так ли летим,

Торопясь по привычке домой,

Проносясь мимо жизни самой?

Огибая тяжёлый откос,

С затонувшими глыбами плёс

Промелькнул и исчез…

Только впредь

Камни эти в нас будут болеть.

 

Не страшись этой боли, мой друг.

Цапли снова выходят на круг.

Не бери птичьи стоны в расчёт —

Это значит: мы живы еще!

Это значит: в затерянный скит

Мы вернёмся, и нас исцелит

Мягче шёлка и чище слезы

Золотая вода Лемезы.