кандидат филологических наук,
г. Челябинск
Умолчание (усечение, или прерванные конструкции) — «фигура речи, состоящая в экспрессивно-эмоциональном обрыве высказывания, предполагающем возможность для слушающего или читающего догадаться, что именно осталось невысказанным» (О. С. Ахманова).
Фигура умолчания — это структура, состоящая из материально выраженной (маркированной) и материально не выраженной (немаркированной) частей. Например:
Любое слово — лишь навет
На то, что было…
(«Сто девятнадцатый сонет»)
Эта фигура известна давно. В России о ней писали М. В. Ломоносов в «Кратком руководстве по красноречию», П. С. Коган в «Теории словесности» и др. Но объектом научного изучения усечённые конструкции стали сравнительно недавно (начиная с 70-х годов XX века). Исследовались они в общем плане такими учёными, как И. В. Артюшков, А. П. Сковородников, Е. Н. Соловьёва, А. А. Цой и др. Изучение велось в основном на материале прозаических произведений. Поэтические же тексты почти не привлекались. Этот пробел мы попытались частично устранить на материале лирики К. В. Скворцова.
По нашим наблюдениям, умолчание — излюбленная стилистическая фигура лирических текстов К. В. Скворцова. Оно имеет место в большинстве его стихотворных текстов. Графическими средствами этой фигуры являются многоточие (отточие), тире, сложные знаки: !.., ?..
Я тоста не произношу,
Хотя давно вино налито…
(«Со мною ты иль не со мной…»)
Мы незаметно перешли на «ты»…
……………………………………..
И проступила кровь через бинты!
(«Кричишь глазами, мучась немотой»)
Ничто не вечно на земле.
Ты — тень моя, пока есть солнце.
(«Тень»)
Всё проходит. О, нет!.. Ничего не проходит —
Утоплю всех княжон и оставлю одну!..
(«Кукушка»)
В окно стучится ветка.
Нужна ли декабрю
Сентиментальность эта?..
(«Тёплый дождь»)
Усечённые конструкции довольно сложно классифицировать по каким-либо признакам, хотя классификации возможны: семантическая, структурная, функциональная.
С семантической точки зрения можно выделить три типа подобных конструкций: 1) с высокой степенью информативности немаркированной части; 2) со слабой степенью информативности немаркированной части; 3) промежуточные.
В усечённых конструкциях первого типа немаркированная информация обладает значительной степенью определённости, вплоть до полной прозрачности. Таких конструкций большинство.
Примеры:
Всё, видно, ветшает на свете,
И только могилы свежи…
(«Переделкино»)
Мы встали. Мы идём.
Да, знать, не с той ноги…
(«Свеча»)
Вот и падает снег
На поля не спеша…
Пусть недолог наш век,
Но бессмертна душа …
(«На горячем ветру»)
Опять Ростов и Запорожье,
Опять такси и чемодан…
(«Тот вечер»)
А поезда всё мимо, мимо…
Но ей и это не беда.
(«Станция Пустошка»)
Мне жизнь:
То — радостью, то — болью…
(«Окно, распахнутое в ночь»)
В усечённых конструкциях второго типа немаркированная часть допускает несколько вариантов осмысления или вообще не допускает никаких. Например:
Простишь, когда поймешь…
И вздрогнешь, как в испуге,
Заслышав тёплый дождь
В продрогшем Петербурге.
(«Тёплый дождь»)
Пустую землю эту возлюбя,
Я счастлив, как у золотого клада…
Но ты не веришь… Что же, на себя
Чужую душу примерять не надо.
(«Сидит ворона, что-то теребя»)
К промежуточному типу следует отнести усечённые конструкции, которые функционируют в роли заголовков. В самих заголовках немаркированная часть весьма неопределённа, но она легко восстанавливается из текста стихотворения. Например, значение усечённой части заголовка стихотворения К. Скворцова «Горько…» восстанавливается частями — в двух строках из каждой строфы:
Ох, весна! Ох, распутница,
Ты меня не зови.
В моём сердце распутица
И ни слёз, ни любви.
…………………………….
Бирюзою рассвечена,
Поднялася трава…
С нелюбимым повенчана,
Ни жива, ни мертва.
……………………………..
Прибежала бы шавкою
На твоё на крыльцо.
Да схватило удавкою
Золотое кольцо.
Интересно также стихотворение с усечённым общим заголовком «Мне снятся сны…» Конкретизация же снов представлена в трёх строфах, состоящих из восьми строк. Пример третьей строфы:
Мне снятся, и, я надеюсь, неспроста,
Святые лики на седых знаменах.
И золотые пчёлы на цветах,
И белые кувшинки на озёрах.
И жаворонок падает в поля,
Чтоб снова в небо чистое вернуться.
Мне снится мать воскресшая моя.
Мне снится жизнь, и я боюсь проснуться.
Исследователи тоже не предлагают каких-либо структурных классификаций усечённых инструкций. И это не случайно, так как их немаркированная часть в большинстве случаев допускает разные варианты.
На наш взгляд, возможна и интересна классификация усечённых конструкций на основе учёта позиции немаркированной части по отношению к маркированной. Здесь чётко прослеживаются четыре типа усечённых компонентов:
- постпозиционные,
- интерпозиционные,
- препозиционные,
- препозиционно-постпозиционные.
По нашим наблюдениям, в лирических текстах К. Скворцова наиболее частотно постпозиционное усечение высказывания.
Примеры:
И не попасть нам никогда
Туда, где радость полной чашей…
(«Часы»)
Судьба моя то — вскачь, то — волоком…
(«Всё ходим мы вокруг да около»)
Раскачивает время нас. И как!..
(«Не ведая превратностей любви»)
Но я стою, обескуражен –
Тебя не тронули года…
(«Сменился сумрак ночью светлой»)
Интерпозиционное усечение высказывания встречается реже, чем постпозиционное.
Примеры:
Ах, люди, люди!.. Человеки,
Сколь ни учи вас — всё не впрок.
(«Альт, барабан и контрабас»)
Плачь, плачь…Верещи, моя птица,
Защиты у Бога проси.
(«Переделкино»)
Так выпьем!.. Ещё неизвестно,
По ком там сегодня звонят.
(«Переделкино»)
Ловлю… А дождь прошёл.
Его как не бывало.
(«Тёплый дождь»)
Ещё реже наблюдается препозиционное усечение, например:
Глухо совы заохали
У меня на пути.
…То ль податься в монахини,
То ль в министры пойти?!
(«Горько…»)
Случаи препозиционно-постпозиционного усечения единичны. Примеры, обнаруженные нами:
…Вот и падает снег
На поля не спеша…
(«На горячем ветру»)
…Ночью в небе затеплится свечка,
Месяц выплывет, тощ и лобаст…
(«Голавль»)
…Купальщица пригрелась на ладонях,
Обсохла и на ветки не летит…
(«Купальщица»)
Совершенно очевидно, что тот или иной стилистический прием для читателя приобретает определённую ценность, если ясна его роль в тексте. Наши наблюдения показывают, что фигура умолчания в поэтическом тексте многофункциональна. Основные её функции: имитация разговорной речи, экономия речевых средств, фиксация внимания читателя на главном, которое приводится в маркированной части; побуждение к восстановлению пропущенных звеньев в стихотворном тексте.
В лирике К. В. Скворцова, кроме отмеченных основных функций, фигура умолчания выполняет и многие другие.
— Помогает передать эмоциональное состояние героя, его чувства (радость, гордость, печаль и пр.). Например:
Сменился сумрак ночью светлой.
Любимая, мы вместе вновь…
(«Сменился сумрак ночью светлой»)
Но как огромен Человек,
один работающий в поле!..
(«В безлюдье шумных городов»)
Как дружили мы с музами,
Только пыль от винта…
(«По грибы ли, по ягоды»)
Время уносит родных, как когда-то война…
(«Плач по матери»)
Вставайте, мужики,
Нас так осталось мало!..
(«Не жди благих вестей»)
— Является условным знаком причинно-следственных отношений:
Так выпьем!.. Ещё неизвестно,
По ком там сегодня звонят.
(«Переделкино»)
Но погодите!.. Недолго, недолго осталось.
Аплодисменты и пули уже сочтены
(«Четыре стены»)
Ох весна! Ох, распутница,
Ты меня не зови…
В моём сердце распутица
И ни слёз, ни любви.
(«Горько…»)
— Указывает на возможность продолжения перечисляемого ряда:
А жизнь пуста, как древний Колизей.
Ни боли, ни восторга, ни шагов…
(«Не ведая превратности любви»)
И до зари, крадущейся по-лисьи,
Всё спрятано: и красота, и мысли…
О, Господи! Дались же мне цветы!
(«Не вечна красота, восторг же вечен»)
— Играет роль «переключателя» при переходе к мысли, далекой от предыдущей:
Всё ходим мы вокруг да около,
В любви не ведая примет…
И фиолетовое облако
Мне вдруг затмило белый свет.
(«Всё ходим мы вокруг да около»)
О Господи, не дай сойти с ума,
Хотя к тому, ты видишь, есть причины…
Я жду весну, а на дворе зима,
И на столе мужик чего-то чинит.
(«Я жду весну, а за окном июль»)
— Выражает нежелание назвать вещи своими именами:
Со стен
«Пейзажи деревенские» —
Мальчишек творчество…
Прости —
Вот на перилах имя женское
И…
Не решусь произнести.
(«Лестница»)
— Используется для мобилизации внимания и воображения читателя:
Торжественно и ни о чём
Пел хор… И уходил свечой
Дым в небо, тая в круговерти
Тайги…Ненужная, как смерть,
Пришла — лишь руки обогреть…
И не ушла до самой смерти.
(«Вошла нежданная, как смерть»)
— Является сигналом читателю для размышления над выраженным желанием или мнением автора:
Пусть будет Слово и в Конце,
Как было Слово и в Начале…
(«Прости, Господь, моих друзей»)
Нарисованные лебеди…
Ах, охотники… вы — нелюди!..
(«Лебедь белая»)
Но убивших любовь ждёт другой — Высший суд.
………………………………………………..
Что мы скажем, когда нас туда призовут?
(«По планете несётся шальная вода»)
— Выполняет рекламную функцию в позиции интригующего усечённого заголовка в стихотворениях «Горько…», «Мне снятся сны…», «Там, на речке…», «Ангелы, ко мне…», «Зажги любимую свечу!..» и др.
— Употребляется в риторических вопросах и риторических восклицаниях для активизации внимания читателя и привлечения его к сотворчеству:
И что светлей: улыбка ваша
Иль над могилою слеза?..
(«Когда, сбивая общий ритм…»)
Как мне жить, а не маяться?
Как любить, не греша,
И чтоб взор не туманился,
И чтоб пела душа?..
(«Горько…»)
За что ж теперь
мне этот праздник дан —
Звучать Словам…
Звучать непобедимо.
Зачем
ты к новым мукам возродила
души моей разрушенный орган?..
(«Я различал едва твои слова»)
Я уйду,
Не сказав вам привычно: «Пока!..»
(«Всё проходит»)
От глаз зовущих в лес я убегал,
А попадал в твои шальные руки!..
(«Как год назад, горит моя свеча»)
Зажёг любимую свечу,
И вот
Плачу
Самосожженьем!..
(«Зажги любимую свечу!..»)
Я с одной поистине ничтожен,
С другою —
И возвышен, и велик!..
(«Мне рано жизни подводить итог»)
Мы отметили наиболее значимые функции фигуры умолчания в лирике К. В. Скворцова. Есть, конечно, и другие. Они могут быть предметом специального, более объемного исследования.
Таким образом, умолчание — это яркая полифункциональная фигура лирических текстов К. В. Скворцова. Её использование сообщает тексту характер непринуждённости, создаёт иллюзию разговора с читателем, делает письменную речь более похожей на разговорную и тем самым иллюстрирует процесс демократизации синтаксического строя современной художественной речи.