«Скоро на реке Белой будет воздвигнута плотина».
Из газет
Сколько раз мы опять и опять
Рай земной принимались искать.
Мы искали его вдалеке,
А он рядом — на Белой реке.
Тонкий месяц с полярной звездой —
Золотой минарет над водой.
Спит роса меж осок в гамаке.
Мы идем на плоту по реке.
На плоту, на плоту, на плоту
Мы идем за верстою версту.
Не спеши, друг-товарищ, постой,
Дай вдохнуть этот древний настой.
Скалы молча уходят в зенит.
Выпь серёжкой ольховой звенит.
В небе цапля крылатой косой
Разрезает медовый настой.
Меж гранитных порушенных стел
Ели, как оперение от стрел.
Тишина и вселенский покой.
Можно вечность потрогать рукой.
На плоту, на плоту, на плоту
Мы идем за верстою версту.
Не спеши, друг-товарищ, постой,
Дай вдохнуть этот древний настой.
Мы смеемся, аж в воду слеза,
Но не радостны наши глаза.
Видно, горек отечества мёд.
И Зульфат третий день не поёт.
И с мольбой обреченных химер
Нас встречают глазницы пещер.
И ночами кричит козодой
Над живой, как над мертвой, водой.
На плоту, на плоту, на плоту
Мы идем за верстою версту.
Не спеши, друг-товарищ, постой,
Дай вдохнуть этот древний настой.
Это как же понять, мужики,
Что по росчерку сильной руки
Юный хвощ и курумник седой
Вдруг исчезнут под черной водой?..
На лугах сквозь туман голубой
Нам не вспыхнет огнем зверобой.
Нам не пить из ручьев золотых,
Мы последними слушаем их.
На плоту, на плоту, на плоту
Мы идем за верстою версту.
Не спеши, друг-товарищ, постой,
Дай вдохнуть этот древний настой.
На плоту, на плоту, на плоту
Я иду, унося красоту.
И, всегда презирающий смерть,
Я впервые боюсь умереть.
Ну, а если безумной весной
Все забудется вместе со мной,
Эти светлые звоны полей
Пусть останутся в песне моей.
На плоту, на плоту, на плоту
Мы идем за верстою версту.
Не спеши, друг-товарищ, постой,
Дай вдохнуть этот древний настой.