На древнем погосте в глуби Валаама
Покоятся старцы средь вещих дерев.
Доносится благовест ближнего храма,
Мирские обиды навеки презрев.
Душе православной нет больше отрады,
Чем вечный покой, что разлился окрест,
Паломница-дева у чёрной ограды
Целует едва покосившийся крест.
Четыре креста, четыре креста,
Воздетые к небу во имя Христа.
Кленовые листья в Христовой крови.
Четыре прощенья во имя Любви.
Ей слово сказать не нашёл я причины.
Её собеседник в терновом венце.
И в сумраке были едва различимы
Тяжёлые тени на юном лице.
Как жаль, — не расслышал заветной строки я,
Осенней травой шелестели слова.
Не знаю, читала молитвы какие
И в чём перед Богом виновна она.
Четыре креста, четыре креста,
Воздетые к небу во имя Христа.
Кленовые листья в Христовой крови.
Четыре прощенья во имя Любви.
Что было в том слове её покаянном
Не знаю… Но только запомнилась мне
Надолго та дева в платке домотканом
С церковною книгой на мокрой скамье.
Людские грехи мы всё множим и множим.
Остались спасеньем молитва и пост…
Не жажда дороги, а промысел Божий
Сюда нас приводят за тысячу вёрст.
Четыре креста, четыре креста,
Воздетые к небу во имя Христа.
Кленовые листья в Христовой крови.
Четыре прощенья во имя Любви.