Наверно, с киевских времен,
А может, раньше (лета стерты),
В Руси послеобедний сон
За тишину зовётся мёртвым.
Я вспоминаю каждый раз,
Когда в душе моей затишье,
Наш пионерский мёртвый час
И сном поверженных мальчишек.
Горела в небе не звезда,
А туча в солнечной короне,
Да фонарями в проводах
Скрипели сонные вороны.
Не спал я.
Превращался в слух.
Шуршали голуби на башнях…
Лишь засыпали все вокруг,—
Мне сразу становилось страшно.
Казалось, крыльями свистя,
Сквозь окна за живою кровью
На нас вороны налетят,
Едва глаза свои закрою.
Но протянулись сквозь года
Из детства солнечные нити…
Друзья устали.
Отдохните,—
Я подежурю, как тогда.