Давно состарились девицы,

Что пряли поздно вечерком.

Недолгий век к концу клонится

Под перекошенным окном.

Но под нехитрою одеждой

Ещё видна былая стать.

— Как величать?

— Зовут Надеждой,

Да некому меня здесь звать.

 

Цветёт полынь взамен смородины.

Не слышен в пойме соловей.

Чем больше думаю о Родине,

Тем горше на душе моей.

 

Войны хватили полной мерой —

Мужья не вышли из огня.

— Как называть вас?

— Звали Верой,

Да кто ж здесь верует в меня?

И в третий раз я горечь вдовью

Испил, услышав за спиной:

— Тот, кто назвал меня Любовью,

Знать, надсмеялся надо мной.

 

Цветёт полынь взамен смородины.

Не слышен в пойме соловей.

Чем больше думаю о Родине,

Тем горше на душе моей.

 

Они пахали и косили,

Оберегая отчий кров,

Седые дочери России:

Надежда, Вера и Любовь.

И там, где травы колосились,

Зазеленеют нивы вновь,

Но кто вернет моей России

НАДЕЖДУ, ВЕРУ и ЛЮБОВЬ?!

 

Цветёт полынь взамен смородины.

Не слышен в пойме соловей.

Чем больше думаю о Родине,

Тем горше на душе моей.